Какова ответственность должника, если он скрывает активы в процессе банкротства, а после ликвидации активов скрытые активы обнаруживаются за границей? Как в этом случае будет развиваться судебное разбирательство, и если будет возбуждено уголовное дело, будут ли активы обращены в пользу кредитора или общества?
Ответы юристов (1)
Должники обязаны сообщать обо всех имеющихся у них активах при подаче заявления о банкротстве и обязаны делать это в ходе рассмотрения требований кредиторов. Умышленное сокрытие имущества может привести к возбуждению уголовного дела и привлечению к ответственности в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации.
Если после завершения процесса реализации имущества обнаруживается, что должник умышленно скрыл имущество, синдикат несостоятельности может обратиться в суд с требованием об отмене банкротства и повторной реализации имущества. В этом случае имущество обращается в пользу кредиторов или государства.
Для решения данной проблемы необходимы следующие документы
Ответ на вопрос о том, какое имущество должник должен задекларировать, зависит от требований, предъявляемых в связи с банкротством в рамках плана мероприятий. Как правило, должник должен задекларировать все имущество, принадлежащее ему на момент начала процесса банкротства.
Если после ликвидации имущества и объявления о гражданском банкротстве обнаружится, что у него есть скрытое имущество, это может повлечь за собой юридическую ответственность. Согласно российскому законодательству, должник, у которого есть скрытое имущество, может быть признан уголовно наказуемым.
В случае возбуждения уголовного дела незаконно нажитое имущество может быть конфисковано в пользу государства. Если этого имущества недостаточно для покрытия долга, кредитор имеет право на компенсацию из других активов должника, если таковые имеются.
Статья 66 ФЗ «О банкротстве (несостоятельности)»: момент признания должника банкротом и момент введения процедуры принятия решения в связи с банкротством должника.
Статья 93 Федерального закона «О банкротстве (несостоятельности)»: обязанности должника в процессе банкротства, в том числе декларирование своего имущества, включая любые имеющиеся декларации,
Статья 196 и ниже Федерального закона «О банкротстве (несостоятельности)»: ответственность за сокрытие имущества, процесс передачи процесса, последствия для кредиторов и государства.
Также могут применяться иные нормы российского федерального законодательства.
Мнимые собственники в банкротстве: как их определяют суды
В последние годы суды активно борются с должниками, которые пытаются скрыть ценное имущество до банкротства. Обычно такие замыслы касаются супругов, несовершеннолетних детей и доверенных знакомых. Однако, по мнению экспертов, подобные уловки на практике умело применяются в процедурах банкротства. В период исковой давности не существует оффшорных компаний и отчетов; даже сделки, совершенные 20 лет назад, могут быть отменены.
Перечисление активов доверенным лицам — известный способ «спасти» имущество должника от взыскания. Результаты оценки «Закона-300» Кирилла Чухалдина, директора проекта «ЮртехКонсалт», будут доступны, как правило, с 5 декабря. Подобными системами пользуются топ-менеджеры и бенефициары, опасающиеся уголовного преследования. Партнеры юридической фирмы «Инфралекс» заявили, что результаты рейтинга «Закон-300» будут доступны с 5 декабря.
Позиция Верховного суда
В то же время термин «виртуальный владелец» впервые появился на уровне Верховного суда. Дело А56-6326/2018 о банкротстве Сергея Расветова. Финансовая коллегия в своем решении от 15 ноября 2021 года описала недобросовестную форму сокрытия.
В этом деле судьи Верховного суда отметили, что именно дети должника могут быть фиктивными владельцами ценных активов. Учитывая такое возможное развитие событий, АБ «Бартолиус Бартолиус Партнер» отмечает, что при наличии хотя бы малейших сомнений в реальности владения должником имуществом, суд должен оказать содействие арбитражному управляющему в получении информации об активах, принадлежащих детям должника. -300 можно будет получить после 5 декабря x Наталья Васильева.
Два года назад Верховный суд сделал еще одно важное замечание по этому вопросу, рассмотрев дело Марии Росляк, бывшего президента московского банка «Огни». Последняя подарила элитную недвижимость несовершеннолетним детям. Экономический университет тогда отметил, что незаконная цель сделки презюмируется, если на момент заключения такого договора уже имелись основания считать руководителя организации ответственным за ее долги (решение Верховного суда от 30 августа 2021 года по делу А40- 47389/2017).
По словам Васильевой, одним из самых ярких примеров выявления фиктивного режима собственности стал недавний спор о банкротстве бывшего члена Государственной палаты Ильдара Самиева, который длится уже более трех лет. В деле № А40-51881/2020 суд научил его, как «разрулить» сделку, показав разумную цену дорогостоящей недвижимости и разъяснив систему владения офшорами.
Система становится все более нефункциональной.
Учитывая уже сложившуюся практику на уровне Верховного суда, использовать фиктивных владельцев с каждым годом становится все сложнее. Г-н Петров отмечает эту тенденцию. Он отмечает, что сделки по продаже имущества до банкротства почти всегда оспариваются, а защита сделок гарантируется только в том случае, если удается доказать рыночность условий и добросовестность конечного покупателя.
Использование системы виртуальной собственности становится все менее эффективным. Во-первых, суды расширили перечень сведений о родственниках и иных связанных лицах должника, которые могут быть получены в рамках дела о банкротстве, что усложнило задачу сокрытия активов. Во-вторых, развивается практика признания должника реальным собственником имущества и включения его в конкурсную массу.
Введение в обсуждаемую систему промежуточного звена между продавцом и виртуальным собственником не спасет ситуацию, предупреждает Петров. При обнаружении незаконной цели легко оспорить ряд сделок и вернуть ценное имущество в фонд банкротства (например, как в деле № А40-122615/2019).
В прошлом метод вывода активов использовался через брачные контракты. Он не работает, даже если кредитор сначала не возражал против подписания такого документа между должником и его женой. На это недавно обратил внимание Московский районный суд в деле №. Суды в таких случаях продолжают контролировать равнозначность распределения имущества между супругами и цели подписания брачного договора. Он может быть использован только для вывода активов до банкротства. А ознакомление кредиторов с соответствующим брачным договором не имеет правового значения, заявил уголовный суд. Более того, ранее осенью Верховный суд пошел дальше и даже разрешил синдикату оспорить сделки по продаже имущества, совершенные компаниями, контролируемыми женой должника. Они должны были быть совершены по амортизированной стоимости (дело A40-214872/2021).
Аргумент о том, что срок исковой давности должен быть пропущен, также не имеет смысла. Вице-президент МКА «Андреев, Каганский, Гузенко и партнеры» Андреев, Каганский, Гузенко и партнеры Результаты оценки «Право-300», приведенные Евгением Бодровым с 5 декабря. A40-32986/2019, когда физическое лицо успешно завершило сделку 2001 года. Суд по уголовным делам утвердил решение нижестоящего суда, признавшего сделку недействительной в силу гипотетического характера ее предмета, а в применении срока исковой давности было отказано в связи со злоупотреблением правом.
Однако в делах о банкротстве физических лиц, когда создается впечатление реальной сделки, продажа известного имущества остается чуть более функциональным инструментом. относительного уровня дохода и без какой-либо прямой связи с должником. Такие сделки очень сложно подвергнуть дискомфорту, и успеха можно добиться только в том случае, если будет доказано, что «продавец» продолжит пользоваться самим активом. Например, тот факт, что новый владелец автомобиля не имеет страховки ОСАГО, может свидетельствовать о виртуальной продаже автомобиля (Решение А2 7-24600/2019 Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 17 мая 2023 года).